Андрей Макаров: Мы должны обеспечить нормальное функционирование экономики страны в 2016 году

Сегодня, 18 сентября, Государственная Дума приняла закон об исполнении федерального бюджета за 2014 год.

Выступая с содокладом, председатель комитета ГД по бюджету и налогам Андрей Макаров отметил:

- Вот это закон, который мы сегодня рассматриваем: три странички компьютерного текста, неполных. А вот это - заключение комитета по нему. Вы знаете, вот я вышел сюда на трибуну с одним единственным вопросом: а нафига вообще мы всё это пишем? Ведь на самом деле даже постановление, которое мы с вами принимаем, состоит из двух строчек: утвердить доходы, расходы. Все здорово. И на этом можно было бы остановиться и разойтись.

Проблема в другом. Вот Антон Германович совершенно справедливо сказал: бюджет 2014 года - это первый бюджет, который нам представлялся в программном разрезе.

Помните, как год тому назад, стоя на этой трибуне, я вам обещал, что вот через год мы с вами и посмотрим: получилось или не получилось?

Ведь было поручение Президента, что государственные программы должны стать основой бюджета. Стали или не стали? Вот, я думаю, вопрос, на который нам надо ответить сегодня. Не вопрос о том, утверждать ли кассовый отчёт, потому что на самом деле свою функцию Министерство финансов выполнило - кассовый отчет, мы получили. Да, надо уточнять, есть какие-то отдельные недоработки, которые в принципе на оценку не влияют. И на этом всё закончится. Но, можем ли мы себе это позволить? То, что мы раньше имели право говорить о том, что деньги выделены, и всё замечательно, является ли это отчётом об исполнении бюджета? Если бюджет программный, то, простите, нам надо увидеть, что за этими деньгами стоит, что сделано, а что не сделано.

Почему вообще появилось вот это большое заключение комитета? У нас есть сводный доклад Министерства экономического развития по госпрограммам. И когда я их кладу рядом, такое ощущение, что речь идёт не о разных бюджетах, ощущение, что речь идёт о разных государствах.

Вы знаете, я на самом деле готов подписаться практически под каждым словом, что сказал здесь Антон Германович. Но чтобы не возникало вопросов, можно я сейчас попробую изложить, как я это понимаю, своими словами? Всё, что я буду говорить дальше, это просто мое понимание того, что я сейчас услышал.

Единственное, давайте я формальность одну выполню. Мы указали в заключении комитета постановление Государственной Думы, которое мы принимали при принятии бюджета 2014 года. И указали количество позиций, которые с точки зрения комитета не были выполнены. Мы получили сегодня ночью от Министерства финансов, спасибо огромное за оперативность, позицию Министерства финансов по выполнению этих пунктов поручений. Чтобы здесь не тратить ваше время, мы разместили всё это в АСОЗД, вы видите заключение комитета, вы можете посмотреть и сами решите, что выполнено, что не выполнено. Я на эту тему вообще говорить не буду.

Ещё раз говорю, я хотел бы поблагодарить за все разъяснения, которые здесь даны. Хотя, честно говоря, Татьяна Геннадьевна, вы знаете, когда мы говорим о мониторинге консолидированной группы налогоплательщиков, ответ о том, что мониторинг постоянно ведётся... наверное, выполнено. Наверное, выполнено.

Но, скажем, мы договаривались и даже на парламентских слушаниях, когда обсуждали основные направления бюджетной политики, было сказано, что будет продлеваться мораторий на КГН на три года. Такой законопроект не внесён до сих пор Правительством.

Я прекрасно понимаю, почему он не внесён - потому что один из ваших заместителей, Антон Германович, обещал некоторым крупным компаниям, что моратория не будет, что они смогут создать КГН, и плевать на то, что будет с регионами. И, в результате, этот проект закона будем вынуждены вносить мы, депутаты, а мы это внесём, потому что это решение принималось, в том числе и Председателем Правительства. Но зато потом у этого человека будет возможность сказать крупным компаниям: это не мы, это депутаты такие нехорошие. Так что хотелось бы, чтобы мы всё-таки все занимали единую позицию.

Я, ещё раз говорю, я благодарен за ту информацию, которую мы получаем, это даёт возможность анализировать, но говорить-то всё равно придётся по существу.

Итак, начнём с программного бюджета, начнём с программ. Вот Татьяна Алексеевна (Голикова) говорит совершенно справедливо о том, что проверили все программы. И вдруг неожиданно выясняется, что представление о программах Министерства экономического развития и Счётной палаты совершенно разное. Там, где Министерство экономического развития оценивает высокое исполнение программы, у Счётной палаты - не подлежит оценке, не подлежит оценке, не подлежит оценке, низкое. А программа-то вроде одна и та же…

Наверное, всё-таки, это и есть проблема, когда свою работу оценивает тот, кто сам её делает, и когда появляется внешний наблюдатель.

Так вот, комитет, рассмотрев эти вопросы, подтверждает выводы Счётной палаты. На самом деле, что произошло - вместо результатов нам просто дали информацию по деньгам, которые выделили на те или иные мероприятия, именно это и называется выполнением государственных программ.

У нас огромное количество средств перераспределялось в ходе исполнения бюджета, перераспределялось бюджетной росписью, сотни миллиардов переходили с одной цели на другие, но показатели программ, индикаторы - не менялись, всё осталось то же самое. Неважно, были там деньги - не было денег, всё осталось то же самое, и отчитываемся мы сегодня плановыми показателями, которые заложены в бюджете. Минфин выполнил свою работу, согласен, но только этого недостаточно, если мы говорим об отчёте Правительства.

Следующий вопрос, который здесь возникает. Вы знаете, я не хочу повторять цифры, к сожалению, мало очень времени, но, может быть, главное сейчас скажу: нам надо менять порядок представления и рассмотрения отчёта об исполнении бюджета.

Мы принимаем этот отчет в одном чтении, всегда принимали в одном чтении, и это было понятно, когда мы утверждали кассу. По кассе спорить бессмысленно, подтвердили и на этом всё. Если мы хотим увидеть результаты деятельности по исполнению, нам надо подходить тогда к этому документу как к нормальному закону.

Но менять надо и характер самого отчёта, который представляется в парламент. На самом деле Антон Германович очень много и совершенно справедливо говорил, что работу по контролю надо осуществлять вместе с парламентом. Вы знаете, я, честно говоря, эти слова запомнил. Антон Германович, никто за язык не тянул, мы готовы пройти свою часть пути. Вот это я бы хотел сказать от имени парламента.

А вот теперь несколько вопросов. Смотрите, эффективность государственных программ. Понятно, что разные подходы могут быть, но из 62 целевых показаний не выполнено 18. То есть, 29%. А дальше говорим о чём? Ну вот, смотрите, скажем, доступность дошкольного образования. Ведь сколько об этом говорили - чуть не выполнено по 2014 году. Председатель Правительства принимает решение, выделяются дополнительные средства. Ну так давайте, может быть, покажем, не просто сколько средств выделено, а где и почему? Почему одном регионе детский садик стоит столько-то, а в другом точно такой же детский садик при этих же условиях стоит в три раза больше? Давайте проанализируем, где и почему происходят эти проблемы? Нет, всё нормально, мы всё выполним. Деньги-то ведь выделены.

Следующий вопрос. У нас с вами было целевое значение по показанию сокращения времени ожидания в очередях. Ну, люди стоят в очередях за получением государственных услуг. Важный вопрос. И, кстати, ведь хорошая была задача поставлена - 2014 году довести это среднее время до 15 минут. У нас в 2014 году время ожидания в очереди 42,4 минуты вместо тех 15, которые запланированы.

Я ещё раз говорю, может быть это объективные причины, может быть это что-то другое. И очевидно, что за это не Минфин отвечает. Но в отчёте Правительства об исполнении бюджета должно быть объяснение, почему заявленные цели не достигнуты. Это должно сделать то профильное министерство, которое этим занимается. И оно должно сидеть здесь и отвечать на вопросы депутатов. Не министр финансов должен об этом говорить, потому что он может только сказать, что «мы деньги дали», а они должны объяснить, почему это не получилось. Вот тогда это будет контроль парламента. Без этого все превращается в пустую говорильню.

Ладно, я не буду даже по остальным говорить: скажем, пять центров культурного развития в малых городах должны были ввести до 2015 года. Ни одного нет. Ну так, что, пусть придет министр культуры, давайте мы его спросим - почему это не произошло? Не хватило денег? Мы поймём. Были другие приоритеты? Поймём. Но вы нам объясните, какие приоритеты, ведь это не мы писали эту задачу. Это Правительство принимало эту задачу.

Про уставные капиталы сказала Татьяна Алексеевна, не хочу повторяться, но я хотел бы обратить внимание на то, что у нас взносы в уставные капиталы 92-х акционерных обществ в 2014 году составили 152,6 миллиарда рублей - в 2,7 раза больше первоначально утвержденных бюджетных ассигнований на эти цели. Но интересно другое, что на 31 декабря 84,4 миллиарда этих средств оказались не израсходованы и не использованы. То есть, больше того, что мы первоначально выделяли. Так зачем тогда эти огромные средства морозились и передавались в уставные капиталы? Мы, что не понимаем, что мы никогда не сможем их вернуть?

Следующий вопрос. Кстати, а по поводу депозитов - минимальная сумма от размещения на депозитах это 7,4 миллиарда рублей, такую цифру даёт Счётная палата. Подтверждаем цифру, но я повторяю, это минимальная сумма. На самом деле она больше. Потому что надо смотреть, в каких банках они размещались, как, по какой ставке - здесь должна быть другая проверка. Этого нет, к сожалению, и Счётная палата этого сделать не может. Но, коллеги, это, вообще-то, мелочи…

Если мы говорим об имущественных взносах в государственные корпорации и государственные компании, то они составляют 1 триллион 195 миллиардов рублей. Вот и хотелось бы понять, где и как они используются? Я на самом деле об этом говорю неслучайно, потому что (спасибо Антону Германовичу), на комитете он привёл данные, скажем, по размещению средств по реализации выделенных нами средств по ФНБ. Это прорывные проекты, которые должны двинуть экономику вперёд. Вы помните, как это всё проходило, не хочу сейчас возвращаться к самим проектам за 50 миллиардов, которые получило РЖД. Сколько из них израсходовано, сколько осталось? 45 так и лежит. Год прошел, 45 миллиардов не использовано. А вы помните, как мы решали проблему электричек?

Послушайте, коллеги, ни о какой эффективности нельзя говорить, если мы будем отчитываться чистой кассой. Я повторяю, это не проблема Министерства финансов. Эта проблема на самом деле комплексная, и комплексно она должна решаться.

Не могу не сказать о ФАИПах. Татьяна Алексеевна говорила об этом. Я не буду говорить сейчас о незавершенке, не буду говорить о том, как стоят объекты, не достраиваются - это общее место. Я о другом. Я беру данные Росстата, и Росстат нам говорит - 5,4 тысячи недостроенных объектов, и соответственно, это 547,8 миллиарда рублей.

Идет Счетная палата на проверку по ГРБСам, которые на это деньги дают, и Счетная палата дает нам другую цифру - 9 тысяч недостроенных объектов, и сумма - 1 триллион 969 миллиардов.

Коллеги, это данные Росстата, у нас Росстат здесь стоял и нам же вчера рассказывали, как у нас всё замечательно. Наверное, правильно в свое время писал Марк Твен, что существуют три вида лжи - одна ложь, другая – наглая ложь, а третья, самая страшная, - это статистика. Остается только согласиться с этим.

Включение новых объектов без документации, без экспертизы, без заключений стало общим местом.

Так зачем это происходит?

Я вам гарантирую сейчас, что когда придет бюджет, этот трудный однолетний бюджет - при всем количестве недостроенных объектов, при наличии поручений Президента, при наличии поручений Государственной Думы, при наличии всех проверок Счетной палаты, при наличии всего того, о чем здесь говорилось, - мы снова получим новые необеспеченные ничем объекты. И на самом деле это результат того, что нет внешнего контроля.

Когда Вы, Антон Германович (Силуанов), говорите о том, что надо работать вместе с парламентом, без парламентского контроля за тем, как проходят ФАИПы, мы никогда эту задачу не решим.

И очень бы хотелось понять, почему до сих парламентского контроля над ФАИПами у нас нет.

Хотя, я сразу хочу сказать: пойдет бюджет, и, несмотря ни на что, в рамках имеющихся у нас полномочий мы потребуем информацию о том, по каким объектам ФАИПов нет документации - это наше право, и мы им воспользуемся, потому что это право регулируется законом о статусе депутатов, а не Бюджетным кодексом.

Следующий вопрос. На самом деле очень много хотелось бы сказать, но время заканчивается. Поэтому хотелось бы сказать что-нибудь хорошее в заключение. Мне кажется, очень важно, что этот вопрос мы рассматриваем сегодня сразу после того первого вопроса, о котором мы говорили. Ведь когда мы рассматриваем отчёт об исполнении бюджета 2014 года, это на самом деле вопрос о наших возможностях, о наших резервах для бюджета следующего, который, безусловно, будет очень сложным.

Я бы хотел показать другой документ, он несколько больше по содержанию, чем весь закон (об исполнении бюджета 2014 года) с его двумя тысячами страниц - 2063 страницы приложений к закону об исполнении бюджета, то есть, касса вся есть. А тут несколько страниц. Но это перечень поручений Президента от 18 августа. Я думаю, все их смотрели, все их знают. Тем, кто не видел, рекомендую посмотреть.

Так вот, это то, что мы спросим с Правительства, когда они придут к нам с проектом 2016 года. А кассовое исполнение давайте утвердим.

Уважаемые коллеги, на самом деле можно долго спорить, каким должен быть этот бюджет. Я искренне верю в то, что это последнее исполнение бюджета, которое нам было подано в таком виде. Правда, я боюсь, что это уже предмет рассмотрения депутатов, которые придут на наше место. Другое дело, что мы должны им оставить поле для работы, чтобы не надо было начинать всё заново. Мы должны обеспечить нормальное функционирование экономики страны в 2016 году. И это то, что нам с вами предстоит сделать.

Ещё раз хотел бы сказать, комитет по бюджету предлагает утвердить кассовый отчёт об исполнении бюджета.