В Госдуме обсудили проблемы отечественного инженерного образования
12 мая в Госдуме состоялись парламентские слушания на тему «Развитие инженерного образования и его роль в технологической модернизации России». Открывая слушания, заместитель Председателя Госдумы Светлана Журова отметила: «Недавно Президент РФ Дмитрий Анатольевич Медведев сказал, что юристов девать некуда, а инженеров днём с огнём не сыщешь.
Я с интересом узнала, что такое инженер по-японски. По-японски инженер – это человек, который окончил университет и получил степень бакалавра или магистра по аккредитованной программе. Затем он должен проработать не менее семи лет по специальности, из них два года – на должностях, на которых он принимает инженерные решения. Затем он должен сдать в институте инженеров Японии два дополнительных экзамена не по специальности, а по таким предметам, как, например, экология или этика инженерного труда, и затем специальная комиссия рассматривает его кандидатуру на предмет включения в национальный регистр инженеров-профессионалов. Вероятность попадания в национальный регистр инженеров-профессионалов, в частности в Японии, составляет 15 процентов. Вот что такое инженер по-японски.
Что такое инженер по-русски? Это человек, который окончил вуз и получил диплом инженера. Разница, по-моему, весьма существенная.
Проблемы инженерного образования во многом объясняются существующим разрывом между производством и образовательными учреждениями. Выпускник должен быть способным решать поставленные задачи на производстве, а не переучиваться на производстве. Необходима система, которая бы позволяла человеку плавно переходить от обучения к реальной работе.
Многие представители производственного сектора недовольны тем фактом, что в ряде технических вузов фактически нет подразделений, которые основной своей задачей видели бы работу в прикладных темах производственного сектора. Это и глубокие исследования, программы, связанные с коммерциализацией научных разработок. Это и создание малых инновационных предприятий. Крайним дефицитом является наличие структур, которые исследуют то, что происходит за пределами образовательного учреждения. То есть те отрасли, те кластеры, те технологические платформы, в профилях которых работает этот вуз. Людей, студентов, занимающихся исследованием, а не только образованием, в вузах крайне мало. Это означает, что ребята, которые учатся в этих вузах, недостаточно погружены в свою будущую профессиональную деятельность.
Тем не менее, современный работодатель не должен брюзжать, что вузы готовят плохих специалистов или недостаточно специалистов определенной специализации и квалификации. Он должен сам в различных формах участвовать в их подготовке финансово.
Нужно ясно видеть перспективы развития, определиться с приоритетами и принципами, которые должны лечь в основу государственной политики в области инженерного образования».
Я с интересом узнала, что такое инженер по-японски. По-японски инженер – это человек, который окончил университет и получил степень бакалавра или магистра по аккредитованной программе. Затем он должен проработать не менее семи лет по специальности, из них два года – на должностях, на которых он принимает инженерные решения. Затем он должен сдать в институте инженеров Японии два дополнительных экзамена не по специальности, а по таким предметам, как, например, экология или этика инженерного труда, и затем специальная комиссия рассматривает его кандидатуру на предмет включения в национальный регистр инженеров-профессионалов. Вероятность попадания в национальный регистр инженеров-профессионалов, в частности в Японии, составляет 15 процентов. Вот что такое инженер по-японски.
Что такое инженер по-русски? Это человек, который окончил вуз и получил диплом инженера. Разница, по-моему, весьма существенная.
Проблемы инженерного образования во многом объясняются существующим разрывом между производством и образовательными учреждениями. Выпускник должен быть способным решать поставленные задачи на производстве, а не переучиваться на производстве. Необходима система, которая бы позволяла человеку плавно переходить от обучения к реальной работе.
Многие представители производственного сектора недовольны тем фактом, что в ряде технических вузов фактически нет подразделений, которые основной своей задачей видели бы работу в прикладных темах производственного сектора. Это и глубокие исследования, программы, связанные с коммерциализацией научных разработок. Это и создание малых инновационных предприятий. Крайним дефицитом является наличие структур, которые исследуют то, что происходит за пределами образовательного учреждения. То есть те отрасли, те кластеры, те технологические платформы, в профилях которых работает этот вуз. Людей, студентов, занимающихся исследованием, а не только образованием, в вузах крайне мало. Это означает, что ребята, которые учатся в этих вузах, недостаточно погружены в свою будущую профессиональную деятельность.
Тем не менее, современный работодатель не должен брюзжать, что вузы готовят плохих специалистов или недостаточно специалистов определенной специализации и квалификации. Он должен сам в различных формах участвовать в их подготовке финансово.
Нужно ясно видеть перспективы развития, определиться с приоритетами и принципами, которые должны лечь в основу государственной политики в области инженерного образования».