Макаров: К новому бюджетному процессу мы должны подойти в единым пониманием того, что нужно стране
Председатель Комитета Госдумы по бюджету и налогом Андрей Макаров, выступая на пленарном заседании, заявил:
Уважаемые коллеги! Подробный доклад министра финансов и председателя счетной палаты избавляет меня от необходимости повторять цифры. Они тщательно были проверены на комитете по бюджету, нашли свое подтверждение, и вам представлено подробное заключение комитета, где все эти вопросы рассматриваются. Мне кажется, вообще очень сложно возражать против тех предложений, которые внесло Правительство. Вряд ли кто-то сегодня может возражать против выделения средств на обеспечение жильем ветеранов войны, повышение стипендий, жилье военнослужащих, доступность воздушных перевозок для женщин старше 55 лет с Дальнего востока и обратно, единовременное пособие при устройстве детей, которые были лишены родительского попечения, и так далее. Цифры эти назывались, и, я думаю, что ни один человек, находящийся в здравом уме против этих предложений выступить не может. Поэтому мне бы хотелось сейчас подробно остановиться на тех вопросах, которые звучали на комитете по бюджету с точки зрения не того, принимать этот законопроект в первом чтении или нет, а понимая, что на самом деле данный законопроект является лишь прологом к тому, что через 5 месяцев нам предстоит принимать бюджет, новый бюджет 3-хлетку о тех задачах, которые стоят перед нами.
Причем задачи, которые касаются как качества бюджетного планирования, как эффективности бюджетных расходов, так и на самом деле роли Государственной Думы и всех нас депутатов в этом процессе. Почему я об этом говорю – потому что я хорошо помню, когда бюджет на этой трибуне докладывал председатель комитета по бюджету Александр Дмитриевич Жуков и зал был полный. Вот то количество депутатов, которое присутствует сейчас в зале – это свидетельство роли депутатов Государственной Думы в бюджетном процессе в нашей стране.
Поэтому первое, с чего бы мне хотелось начать говорить – это те риски, о которых мы говорили на бюджетном комитете. Здесь много мы говорили о зависимости от нефти. Я думаю что, и Сергей Владимирович говорит, мы перевалили цифру 50%, но я хочу просто напомнить, что в 2006 году наш бюджет балансировал при цифре 24, 6 долларов за баррель. Сегодня мы даже не дотягиваем при цифре 115. Мне кажется, что это очень важно понимать, куда мы идем. Говорить о том, что не нефтегазовый дефицит тоже сокращается - можно с очень большим трудом. Да, я прекрасно понимаю, чем больше цена на нефть, тем больше будет зависимость, но это означает только одно - нам не удалось переломить тенденцию зависимости бюджета от нефтяных цен. А раз так – это основные риски. Ну что греха таить, мы же все прекрасно понимаем, что изменение бюджета – это изменение цены на нефть. Можно говорить о чем угодно, 115 предлагается нам. МВФ вообще предлагает цену на нефть на … цену за 120. Кстати, я насколько помню, решение МВФ по России не всегда были точными. А, скажем, всемирный банк говорит 102. Какая цена правильная? А главное - что означает, если эта цена упадет, где эти резервы? Справедливо говорит счетная палата направление на замещение внутренних заимствований совершенно справедливо – это не только экономия 5,1 миллиарда на обслуживание долга, это еще освобождение денег, которые пойдут в экономику. При всем при этом давайте не будем забывать – цена одного доллара по году - это почти 60 миллиардов рублей. А остается у нас с вами резерв в 300 миллиардов, значит резерв наш по цене на нефть – 5 долларов. Но если цена, которая здесь обозначена как 115, а вчера цена на Urals была 109 – где эти резервы? И что мы будем делать, если эта тенденция продолжится. Здесь говорили о рисках этих мер, о стагнации на самом деле, о том развитие Китая замедляется. Я бы хотел сказать еще о другом - повышается доля развитых стран на рынке заимствований. . Нам все сложнее получать деньги на внешнем рынке, это значит, внимание должно перейти на возможности внутренние.
Искать, поиск инвестиций внутри, искать другие истчники роста. И поэтому, когда мы с вами говорим о тех задачах, которые стоят перед бюджетом – это, безусловно, создание долгосрочной бюджетной устойчивости. Совершенно справедливо, что прогноз на нефть должен определяться не гаданием о том, какой будет цена. К сожалению, бабушка Ванга умерла, а пока мы еще не смогли родить нового прорицателя. Цену на нефть знает только Господь Бог. Но вот то, бюджетное правило должно определять не гаданием и не нашими потребностями в расходах, а оно должно определять законом, это должно найти отражение в бюджетном кодексе, с тем, чтобы уже следующий бюджет мы принимали исходя из этих правил, а не подстраивались под наши потребности, вот это совершенно очевидно. Мы должны наконец определить предельный размер дефицита, и мы должны, наконец, определить – ну где границы между безопасностью и развитием, потому что нельзя постоянно говорить – развиваться будем только тогда, когда обеспечим безопасность. Не надо противопоставлять безопасность и развитие – это две стороны одной медали - и сколько денег может быть направлено на развитие проекта – также должно определяться законом, а не усмотрением тех или иных министерств. Наконец, качество бюджетного планирования – ну вы посмотрите, коллеги, начало года, мы уже сейчас с вами почти 40 миллиардов снимаем с проектов – это и … Это и инвестиционные программы. Почему - не было проектно-сметной документации. Но тогда каким образом эти программы вообще попали в бюджет? Каким образом цифры эти в бюджете, деньги, которые на них выделялись, оказались в бюджете?
Я думаю, что ничего бы этого не произошло, если бы Государственная Дума, если бы депутаты имели бы возможность контролировать эти программы. Контролировать те средства, которые идут на объекты, и, наконец, контролировать эффективность тех расходов, которые выделяются. К сожалению, сегодня у нас эффективность эта рассматривается не более, чем как доведением средств до бюджетополучателя. Об этом говорили, тут есть какие-то улучшения. Но эффективность – это не доведение средств до бюджетополучателя, это то как сработали эти деньги, качество жизни от этого улучшилось или нет, качество услуг, которые населению оказывает государство, улучшилось или нет. Это тоже должно быть прописано в законе, те долгосрочные программы, которые мы должны принимать. Наконец, мы должны перейти от концепции долгосрочного развития страны, от них, соответственно, к государственным программам, к ведомственно-целевым программам и находить свое отражение в государственном задании и программам развития территорий. Но контролировать это не может только одна Счетная палата. Ни Прокуратура, ни МВД сделать этого не смогут, если это не будет контроля депутатского. Наконец, следующий вопрос – мы прекрасно с вами понимаем, что реформирование межбюджетных отношений назрело, мы говорим о перераспределении полномочий, но очень страшно, если полномочия будут переходить к субъектам без соответствующего источника денег, а у нас, к сожалению, делят полномочия по справедливости, а деньги, как известно, которые их сопровождают, как придется. Так вот, в данном случае безусловным условием изменения, когда за каждым полномочием будут следовать источники доходов. И в этой ситуации, я прекрасно понимаю ,наверное есть очень много источников доходов, о который надо говорить здесь ,мне бы хотелось сказать только одно – мы с вами сегодня лишены возможности влиять на эти процессы. Давайте так – мы говорим о налогах, о том, что идет, основные направления налоговой политики, которые только что были приняты, утверждены Правительством - кто из депутатов видел или читал? Скажите, пожалуйста, мы видим основные направления в тот момент, когда их утверждают. Вижу, вот условно, председатель по бюджету судорожно листает их, думая, что там возражать, что не возражать. Может ли так строиться налоговая политика? Я говорю, на самом деле приведу лишь один пример. Скажем, , это вопросы НДПИ по газу. Мы говорим о том, что надо обладать добывающие отрасли, мы говорим о налоговой нагрузке, но давайте на секундочку подумаем – проблема газификации страны нужна или не нужна? У нас сегодня чуть больше 60% газифицировано. У меня вопрос другой - В.В. Путин говорил еще будучи премьером – надо осторожно подойти к этому вопросу, чтобы не дай Бог не полетели инвестиционные программы. Д.А, Медведев, выступая перед нами в качестве кандидата в премьеры говорит – надо не только принимать закон, надо думать, как они будут работать. Но после этого следует заявления заместителя министра финансов о том, что налоги будут такими-то , и рынок обрушивается на несколько десятков миллиардов долларов. Вслед за этим рушится рынок российский, российские индексы. Давайте подсчитаем, во сколько обходится заявление заместителя министра финансов нашему бюджету. Боюсь, что в условиях падения цены на нефть государство подобные заявления позволить себе не может. Кстати, я полагаю, что единственное, что могут делать чиновники – это приходить в ГД и говорить, что мы собираемся внести в ГД предложения. Какие будут налоги и какой будет бюджет - должна решать ГД.
Вопрос не в том, поддерживать ли этот закон – его надо поддерживать. Но к новому бюджетному процессу мы должны подойти в единым пониманием того, что нужно стране. Модель экономического роста определиться либо сама по себе, либо в соответствии с той экономической программой и стратегией, которую разрабатывает государство. Я надеюсь, что на следующем бюджете здесь будет полный зал, и каждый депутат будет ощущать свою ответственность.
Уважаемые коллеги! Подробный доклад министра финансов и председателя счетной палаты избавляет меня от необходимости повторять цифры. Они тщательно были проверены на комитете по бюджету, нашли свое подтверждение, и вам представлено подробное заключение комитета, где все эти вопросы рассматриваются. Мне кажется, вообще очень сложно возражать против тех предложений, которые внесло Правительство. Вряд ли кто-то сегодня может возражать против выделения средств на обеспечение жильем ветеранов войны, повышение стипендий, жилье военнослужащих, доступность воздушных перевозок для женщин старше 55 лет с Дальнего востока и обратно, единовременное пособие при устройстве детей, которые были лишены родительского попечения, и так далее. Цифры эти назывались, и, я думаю, что ни один человек, находящийся в здравом уме против этих предложений выступить не может. Поэтому мне бы хотелось сейчас подробно остановиться на тех вопросах, которые звучали на комитете по бюджету с точки зрения не того, принимать этот законопроект в первом чтении или нет, а понимая, что на самом деле данный законопроект является лишь прологом к тому, что через 5 месяцев нам предстоит принимать бюджет, новый бюджет 3-хлетку о тех задачах, которые стоят перед нами.
Причем задачи, которые касаются как качества бюджетного планирования, как эффективности бюджетных расходов, так и на самом деле роли Государственной Думы и всех нас депутатов в этом процессе. Почему я об этом говорю – потому что я хорошо помню, когда бюджет на этой трибуне докладывал председатель комитета по бюджету Александр Дмитриевич Жуков и зал был полный. Вот то количество депутатов, которое присутствует сейчас в зале – это свидетельство роли депутатов Государственной Думы в бюджетном процессе в нашей стране.
Поэтому первое, с чего бы мне хотелось начать говорить – это те риски, о которых мы говорили на бюджетном комитете. Здесь много мы говорили о зависимости от нефти. Я думаю что, и Сергей Владимирович говорит, мы перевалили цифру 50%, но я хочу просто напомнить, что в 2006 году наш бюджет балансировал при цифре 24, 6 долларов за баррель. Сегодня мы даже не дотягиваем при цифре 115. Мне кажется, что это очень важно понимать, куда мы идем. Говорить о том, что не нефтегазовый дефицит тоже сокращается - можно с очень большим трудом. Да, я прекрасно понимаю, чем больше цена на нефть, тем больше будет зависимость, но это означает только одно - нам не удалось переломить тенденцию зависимости бюджета от нефтяных цен. А раз так – это основные риски. Ну что греха таить, мы же все прекрасно понимаем, что изменение бюджета – это изменение цены на нефть. Можно говорить о чем угодно, 115 предлагается нам. МВФ вообще предлагает цену на нефть на … цену за 120. Кстати, я насколько помню, решение МВФ по России не всегда были точными. А, скажем, всемирный банк говорит 102. Какая цена правильная? А главное - что означает, если эта цена упадет, где эти резервы? Справедливо говорит счетная палата направление на замещение внутренних заимствований совершенно справедливо – это не только экономия 5,1 миллиарда на обслуживание долга, это еще освобождение денег, которые пойдут в экономику. При всем при этом давайте не будем забывать – цена одного доллара по году - это почти 60 миллиардов рублей. А остается у нас с вами резерв в 300 миллиардов, значит резерв наш по цене на нефть – 5 долларов. Но если цена, которая здесь обозначена как 115, а вчера цена на Urals была 109 – где эти резервы? И что мы будем делать, если эта тенденция продолжится. Здесь говорили о рисках этих мер, о стагнации на самом деле, о том развитие Китая замедляется. Я бы хотел сказать еще о другом - повышается доля развитых стран на рынке заимствований. . Нам все сложнее получать деньги на внешнем рынке, это значит, внимание должно перейти на возможности внутренние.
Искать, поиск инвестиций внутри, искать другие истчники роста. И поэтому, когда мы с вами говорим о тех задачах, которые стоят перед бюджетом – это, безусловно, создание долгосрочной бюджетной устойчивости. Совершенно справедливо, что прогноз на нефть должен определяться не гаданием о том, какой будет цена. К сожалению, бабушка Ванга умерла, а пока мы еще не смогли родить нового прорицателя. Цену на нефть знает только Господь Бог. Но вот то, бюджетное правило должно определять не гаданием и не нашими потребностями в расходах, а оно должно определять законом, это должно найти отражение в бюджетном кодексе, с тем, чтобы уже следующий бюджет мы принимали исходя из этих правил, а не подстраивались под наши потребности, вот это совершенно очевидно. Мы должны наконец определить предельный размер дефицита, и мы должны, наконец, определить – ну где границы между безопасностью и развитием, потому что нельзя постоянно говорить – развиваться будем только тогда, когда обеспечим безопасность. Не надо противопоставлять безопасность и развитие – это две стороны одной медали - и сколько денег может быть направлено на развитие проекта – также должно определяться законом, а не усмотрением тех или иных министерств. Наконец, качество бюджетного планирования – ну вы посмотрите, коллеги, начало года, мы уже сейчас с вами почти 40 миллиардов снимаем с проектов – это и … Это и инвестиционные программы. Почему - не было проектно-сметной документации. Но тогда каким образом эти программы вообще попали в бюджет? Каким образом цифры эти в бюджете, деньги, которые на них выделялись, оказались в бюджете?
Я думаю, что ничего бы этого не произошло, если бы Государственная Дума, если бы депутаты имели бы возможность контролировать эти программы. Контролировать те средства, которые идут на объекты, и, наконец, контролировать эффективность тех расходов, которые выделяются. К сожалению, сегодня у нас эффективность эта рассматривается не более, чем как доведением средств до бюджетополучателя. Об этом говорили, тут есть какие-то улучшения. Но эффективность – это не доведение средств до бюджетополучателя, это то как сработали эти деньги, качество жизни от этого улучшилось или нет, качество услуг, которые населению оказывает государство, улучшилось или нет. Это тоже должно быть прописано в законе, те долгосрочные программы, которые мы должны принимать. Наконец, мы должны перейти от концепции долгосрочного развития страны, от них, соответственно, к государственным программам, к ведомственно-целевым программам и находить свое отражение в государственном задании и программам развития территорий. Но контролировать это не может только одна Счетная палата. Ни Прокуратура, ни МВД сделать этого не смогут, если это не будет контроля депутатского. Наконец, следующий вопрос – мы прекрасно с вами понимаем, что реформирование межбюджетных отношений назрело, мы говорим о перераспределении полномочий, но очень страшно, если полномочия будут переходить к субъектам без соответствующего источника денег, а у нас, к сожалению, делят полномочия по справедливости, а деньги, как известно, которые их сопровождают, как придется. Так вот, в данном случае безусловным условием изменения, когда за каждым полномочием будут следовать источники доходов. И в этой ситуации, я прекрасно понимаю ,наверное есть очень много источников доходов, о который надо говорить здесь ,мне бы хотелось сказать только одно – мы с вами сегодня лишены возможности влиять на эти процессы. Давайте так – мы говорим о налогах, о том, что идет, основные направления налоговой политики, которые только что были приняты, утверждены Правительством - кто из депутатов видел или читал? Скажите, пожалуйста, мы видим основные направления в тот момент, когда их утверждают. Вижу, вот условно, председатель по бюджету судорожно листает их, думая, что там возражать, что не возражать. Может ли так строиться налоговая политика? Я говорю, на самом деле приведу лишь один пример. Скажем, , это вопросы НДПИ по газу. Мы говорим о том, что надо обладать добывающие отрасли, мы говорим о налоговой нагрузке, но давайте на секундочку подумаем – проблема газификации страны нужна или не нужна? У нас сегодня чуть больше 60% газифицировано. У меня вопрос другой - В.В. Путин говорил еще будучи премьером – надо осторожно подойти к этому вопросу, чтобы не дай Бог не полетели инвестиционные программы. Д.А, Медведев, выступая перед нами в качестве кандидата в премьеры говорит – надо не только принимать закон, надо думать, как они будут работать. Но после этого следует заявления заместителя министра финансов о том, что налоги будут такими-то , и рынок обрушивается на несколько десятков миллиардов долларов. Вслед за этим рушится рынок российский, российские индексы. Давайте подсчитаем, во сколько обходится заявление заместителя министра финансов нашему бюджету. Боюсь, что в условиях падения цены на нефть государство подобные заявления позволить себе не может. Кстати, я полагаю, что единственное, что могут делать чиновники – это приходить в ГД и говорить, что мы собираемся внести в ГД предложения. Какие будут налоги и какой будет бюджет - должна решать ГД.
Вопрос не в том, поддерживать ли этот закон – его надо поддерживать. Но к новому бюджетному процессу мы должны подойти в единым пониманием того, что нужно стране. Модель экономического роста определиться либо сама по себе, либо в соответствии с той экономической программой и стратегией, которую разрабатывает государство. Я надеюсь, что на следующем бюджете здесь будет полный зал, и каждый депутат будет ощущать свою ответственность.